Село Огрызово и его обитатели, как живые, предстают перед зрителями, воплощенные одним человеком. Артист не только играет всех персонажей и рассказчика – он по ходу действия сам создает сценическую среду, на глазах у зрителей вынося на сцену все декорации, с виду немудреные, но «говорящие» и предельно функциональные. Причем создается впечатление, что множество ярко харáктерных персонажей, для каждого из которых найдена своя интонация, свой тембр голоса и свойственная ему одному манера движения, присутствуют на сцене одновременно. Это мгновенное перевоплощение – без него нет монодрамы, однако здесь актер играет не только отдельных людей, но и «массовку» – тоже очень яркую и харáктерную, создавая своего рода коллективный портрет жителей глухого захолустья. Они как будто и не слышали о революции и гражданской войне – как они отреагирует на попытку «культурного просвещения»? Театр в деревне, никогда театра не видавшей, спектакль по «самодельной» пьесе, наспех сочиненной главным энтузиастом в соавторстве с двумя местными грамотеями и бутылкой самогона, – если бы это был просто фарс, это было бы неинтересно. Но действие по-настоящему захватывает – почему?

Спектакль смешной – смешной до такой степени, что весь зал то и дело хохочет.