Восторг!
Сам эксперимент постановки поэмы А. Блока «Двенадцать» — смелый и многогранный , который заставит зрителя по‑новому взглянуть на знакомое со школьной программы произведение. Режиссёрское решение не просто иллюстрирует текст, а создаёт самостоятельное художественное высказывание, сохраняя при этом нерв, ритм и, "революционный шаг" оригинальной поэмы.
К наиболее ярким чертам постановки стоит отнести:
-сценическое решение и визуальную эстетику. Минимализм декораций работает на усиление эмоционального воздействия: чёрные одежды символические предметы (белая простынь, отсутствие пуговиц на шинели) создают атмосферу хаоса и надлома эпохи. Особенно впечатляют сцены с использованием макетов оружия.
-музыкальное оформление. Звуковой ряд (вокал, электрогитара, флейта) не просто сопровождает действие, а становится его равноправным участником. Резкие удары по струнам, лирические мотивы, хоровое пение передают контрасты поэмы: от вихря революции до личной трагедии.
-актёрская игра. Исполнительница главной роли демонстрирует виртуозную модуляцию голоса, оживляя каждого персонажа: от басового повествователя до хриплой старушки. Артисты и музыканты создают объёмное звучание, где каждый голос узнаваем, но сливается в единый «голос революции».
-ритм и динамика. Режиссёр точно следует блоковскому ритму: резкие смены темпа, внезапные паузы, нарастающее напряжение. Особенно мощно это проявляется в сцене убийства Катьки и финальном марше «Двенадцати».
-символизм и отсылки. Финал спектакля просто до слёз тронул.
Что могло быть улучшено:
Явные проблемы со звуком-у некоторых актёров периодически "отваливался звук", но это решаемый вопрос, как мне кажется.
Итог:
Спектакль — это не пересказ поэмы, а её эмоциональное эхо, где музыка, свет и голос сплетаются в единый поток, (своего рода квинтэссенция театра, рока и Блока)) . Он не даёт готовых ответов, но заставляет задуматься о природе революции, цене перемен и вечной борьбе хаоса и порядка. Постановка будет особенно интересна тем, кто хочет увидеть «Двенадцать» не как исторический документ, а как живое, пульсирующее произведение искусства.